ВС указал, что нижестоящим инстанциям стоило дать оценку тому, явствовало ли из обстановки наличие или отсутствие у сотрудника банка полномочий на заключение с истцом договора вклада и на получение его денег, а также на подписание и выдачу документов от имени банка.
По мнению одного эксперта, Верховный Суд продолжает реализовывать свою политику в области защиты прав потребителей в банковской сфере. Другой счел, что ВС РФ напоминает банкам о том, что они должны более взвешенно подходить к поиску лиц, имеющих полномочия на заключение договоров и распоряжение денежными средствами от имени кредитных организаций. Третий отметил, что клиент банка добросовестно принесла денежные средства в банк, и не ее вина, что в нем работал мошенник, поэтому денежные средства должны быть возвращены ей.
24 января Верховный Суд вынес Определение по делу № 5-КГ22-128-К2 о расторжении договоров банковского обслуживания, заключенных клиентом банка и его сотрудником, в отношении которого впоследствии было возбуждено уголовное дело о мошенничестве.
В ноябре 2018 г. и августе 2019 г. Аминат Кабардова обратилась в ПАО «Московский индустриальный банк» с целью размещения средств на накопительном вкладе. В подтверждение внесения денег на счет женщине были выданы банковские ордера. В апреле 2020 г. она обратилась в банк за выдачей денег, однако ей сообщили, что договоры банковского обслуживания с ней не заключались. Претензия вкладчика о расторжении договоров банковского обслуживании и возврате денег была оставлена кредитной организацией без удовлетворения.
Межрегиональная общественная организация «Общественное объединение по защите прав потребителей «Сила права», действуя в интересах Аминат Кабардовой, обратилась в суд с иском к банку. В нем отмечалось, что ответчик ненадлежащим образом исполняет обязательства по договорам банковского обслуживания, заключенным с истцом.
В ходе судебного разбирательства было установлено, что сотрудник банка Т., пользуясь служебным положением, превысил свои полномочия и заключал с физлицами индивидуальные, не предусмотренные нормативными документами банка договоры банковского вклада с повышенной процентной ставкой. В мае 2020 г. мужчину уволили в связи с утратой доверия, а спустя месяц в отношении него было возбуждено уголовное дело на основании ч. 4 ст. 159 УК РФ. В ходе следствия Т. подтвердил, что его деятельность по присвоению денег граждан под предлогом открытия вкладов была его личной инициативой, счета обманутым клиентам не открывались, денежные средства в банк не поступали, а использование им печати банка носило незаконный характер.
Судом также было установлено, что подписи от имени Аминат Кабардовой в заявлении от 14 ноября 2018 г. о размещении денежных средств во вклад и условиях по нему, банковском ордере от этой даты были выполнены ею самой. Последующий договор и сопутствующие документы к нему были подписаны братом женщины. В ходе судебного процесса представитель истца не отрицал, что подписание договора осуществлялось в отсутствие Аминат Кабардовой, без оформленной доверенности, хотя открытие вклада на сумму 600 тыс. руб. и более на имя определенного третьего лица допускается при личном присутствии этого вкладчика или его представителя при условии предоставления этими лицами оригиналов документов или надлежаще заверенных копий.
В итоге суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что операции по внесению Аминат Кабардовой денежных средств в кассу банка 14 ноября 2018 г. и 14 августа 2019 г. не были отражены в кассовых документах, а счета, на которые истцом вносились денежные средства, не открывались банком на ее имя. В решении отмечалось, что прием наличных денег от физлиц для зачисления на банковские счета и счета по вкладам должен осуществляться по приходным кассовым ордерам, и представленные в дело ордера являются банковскими. В нем также указывалось, что бывший сотрудник Т. присваивал себе деньги клиентов банка, сообщая им заведомо ложные сведения о несуществующих, завышенных банковских процентных ставках, не намереваясь их размещать в кредитной организации.
Таким образом, суд указал на отсутствие вины банка в причинении ущерба истцу, поскольку органами предварительного расследования было установлено присвоение денежных средств Т. с использованием своего служебного положения в корыстных целях, вследствие преступного умысла, против воли и интересов работодателя и без его ведома. Также отсутствуют и признаки противоправного поведения самого работодателя, в связи с чем на банк не может быть возложена ответственность за причинение вреда его работником. Впоследствии апелляция и кассация поддержали выводы первой инстанции.
В Верховный Суд была направлена кассационная жалоба в интересах Аминат Кабардовой. Изучив ее, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отметила, что в иске, поданном в интересах женщины, ставился вопрос о расторжении двух спорных договоров банковского обслуживания, взыскании процентов по вкладам и штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя. Для правильного рассмотрения таких требований суду следовало установить, были ли заключены между сторонами договоры банковского обслуживания, допущено ли сторонами нарушение их условий, вину сторон в допущенном нарушении, в связи с чем имеются или отсутствуют основания для расторжения этих договоров. При этом заключение и расторжение гражданско-правового договора регламентировано нормами гл. 28 и 29 ГК РФ.
Между тем, заметил ВС, судами не устанавливались обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения заявленных истцом требований, ими не был применен надлежащий закон. Отразив в мотивировочной части судебного решения нормы о заключении договора, но не сделав вывода о заключении договоров банковского обслуживания, первая инстанция в дальнейшем рассматривала вопрос о возмещении вреда, причиненного сотрудником банка потребителю. Однако такие требования истцом заявлены не были.
При разрешении вопроса о возможности возмещения ущерба нижестоящими судами также были допущены нарушения действующего законодательства, добавил ВС. Он напомнил, что письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим соответствующим требованиям. Несоблюдение письменной формы договора банковского вклада влечет его недействительность. По двум спорным договорам Аминат Кабардовой и ее брату были выданы банковские ордера, документы со стороны банка были подписаны Т., на них были проставлены оттиски печати банка. Сотрудник Т. был руководителем операционного офиса, согласно должностной инструкции и выданной банком доверенности в его полномочия входили привлечение денежных средств во вклад от имени как физлиц, так и юрлиц, реализация расчетно-кассового обслуживания в банке и подписание кредитных, хозяйственных договоров, а также договоров банковского счета / банковского вклада, договоров купли-продажи векселей банка, приложений и дополнений к ним и иных договоров и документов, обеспечивающих работу оперативного офиса.
«С учетом изложенного судам надлежало дать оценку тому, явствовало ли из обстановки наличие или отсутствие у Т. полномочий на заключение с истцом договора вклада и на получение от него денежных средств, на подписание и выдачу документов от имени банка. В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями», – пояснил ВС.
Подобная ситуация, как счел Суд, имеет место, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, то есть без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для последнего из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка. Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Антон Лебедев назвал рассматриваемую ситуацию уникальной: «От лица банка гражданам предлагались выгодные условия и привилегированный статус клиента, в период финансовой нестабильности повышенные проценты по вкладам могут стать серьезным стимулом для граждан, чем воспользовался мошенник. В рассмотренном Верховном Судом случае суды трех инстанций встали на сторону банка, который, по их мнению, не должен нести ответственность за действия своего сотрудника. Очевидно, что в этом случае служба безопасности банка оказалась не на высоте».
По словам эксперта, абсурдность ситуации заключается в том, что нижестоящие суды пришли к выводу об отсутствии оснований для ответственности банка за действия своего сотрудника. «Фактически сотрудник может действовать как угодно в офисе банка, но банк тут ни при чем. В итоге ВС принял верное решение, он также обоснованно напомнил о том, что банк – это профессиональный участник рынка финансовых услуг, а гражданин не обладает специальными познаниями и изначально находится в более слабом положении. Таким образом, клиент банка добросовестно принесла денежные средства в банк, и не ее вина, что в банке работал мошенник, денежные средства должны быть возвращены ей», – подчеркнул Антон Лебедев.
Старший советник юридической фирмы INGVARR Дмитрий Дедов полагает, что Верховный Суд продолжает реализовывать свою политику в области защиты прав потребителей в банковской сфере. «В рассматриваемом случае это касается двух аспектов: первый заключается в возможности доказывания факта совершения банковской операции любыми доступными способами, даже если другая сторона настаивает на том, что гражданка не приходила в офис для совершения сделки. Фактически ВС РФ «закрывает глаза» на это и максимально доброжелательно относится к клиентам банка. Тут надо только сохранить здравый смысл и не провоцировать мошенников на такие комбинации с имитацией сделок. В этом случае такого не было, так как были предъявлены официально оформленные документы банка. Второй аспект касается представительства юрлица, как это явствует из обстановки», – подчеркнул он.
Адвокат АП Свердловской области Андрей Саунин отметил, что Верховный Суд защитил слабую сторону в отношениях банковского вклада, которой признается потребитель. «Вызывает сомнение в действительности то, что договор был подписан родственником истца без наличия доверенности. На практике сложно представить, что в банке могли пойти на такое оформление отношений. При этом ВС какой-то юридической оценки этому факту не дал. Считаю, что должная осмотрительность и добросовестность в этой части должна признаваться “упречной”. В целом позиция ВС РФ по этому делу формирует понимание того, что банки должны более взвешенно подходить к поиску лиц, имеющих полномочия на заключение договоров и распоряжение денежными средствами от их лица, так как Суд установил по факту презумпцию добросовестности потребителя, если отношения возникают в помещении банка», – заметил он.
Зинаида Павлова
