Судам, в частности, следует выяснить, какие системы оплаты труда и премирования были установлены фирмой, имелась ли в штатном расписании фирмы конкретная должность и какой размер зарплаты был предусмотрен по ней.
По мнению одного эксперта, ВС продолжает борьбу с формальным подходом к рассмотрению подобных споров судами нижестоящих инстанций. Другой отметил, что посыл Суда можно истолковать примерно так: «хватит заниматься делопроизводством, начинайте заниматься правосудием».
В июле 2020 г. Михаил Пахомов устроился на работу в ООО Торговый Дом «Окна» на должность прораба – производителя работ. При этом трудовой договор с гражданином не заключался, его не знакомили с приказом о приеме на работу, запись в его трудовую книжку также не вносилась.
Впоследствии Михаил Пахомов обратился в суд с иском к работодателю, в котором он просил установить факт трудовых отношений между ним и организацией, заключить с ним трудовой договор и взыскать в его пользу задолженность по зарплате свыше 210 тыс. руб. и транспортные расходы в размере 300 тыс. руб. Истец также просил присудить ему убытки в размере 280 тыс. руб., компенсацию морального вреда в размере 300 тыс. руб. и расходы на оплату услуг представителя, а также обязать ТД «Окна» осуществить за него уплату налогов за период с 7 июля 2020 г. по день исполнения решения суда.
В ходе судебного разбирательства Михаил Пахомов пояснил, что при приеме на работу работодатель обещал выплачивать ему ежемесячно заработную плату в размере 80 тыс. руб., однако ежемесячно ему выплачивалось от 25 до 69 тыс. руб. Он работал шесть дней в неделю, а порученная ему работа носила разъездной характер. При этом руководство фирмы обещало ему ежемесячно компенсировать транспортные расходы в размере 23 тыс. руб., однако за все время работы он получил лишь 5 тыс. руб. в счет покрытия таких издержек. По словам мужчины, работодатель не производил за работника начисление и уплату страховых взносов и других обязательных платежей. Михаил Пахомов неоднократно требовал у работодателя выплаты причитающихся ему денег, но после болезни он был уволен в декабре 2020 г.
Суд удовлетворил иск частично: он установил факт трудовых отношений в период с июля по декабрь 2020 г. и возложил на торговый дом обязанность заключить с Михаилом Пахомовым трудовой договор, уплатить за него страховые взносы и другие обязательные платежи за этот период. Суд посчитал, что истец не доказал наличие имевшейся между сторонами трудовых отношений договоренности об ином размере оплаты труда, нежели 25 тыс. руб. Он также указал на недоказанность сотрудником понесенных транспортных расходов на 133 тыс. руб. и того обстоятельства, что стороны определили и согласовали оплату таких расходов за счет работодателя. Таким образом, с фирмы в пользу истца была взыскана задолженность в размере 6,5 тыс. руб. и компенсация морального вреда в размере 1 тыс. руб., а также судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 7 тыс. руб. В удовлетворении остальной части требований было отказано. В свою очередь апелляция и кассация поддержали решение нижестоящего суда.
Рассмотрев кассационную жалобу Михаила Пахомова, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ напомнила, что размер зарплаты работника, в случае если трудовые отношения между ним и работодателем не оформлены в установленном законом порядке, может быть подтвержден письменными доказательствами. При отсутствии таковых суд вправе определить ее размер, исходя из обычного вознаграждения работника его квалификации в данной местности, а при невозможности установления размера такого вознаграждения – исходя из размера минимальной заработной платы в субъекте РФ.
При этом работодатель обязан возмещать работнику расходы при использовании последним с согласия/ведома работодателя и в интересах работодателя личного транспорта, т.е. понесенные сотрудником расходы должны быть сопряжены с выполнением поручений работодателя (или выполнением работником работы). Размер возмещения расходов работника определяется письменным соглашением между сторонами. При этом неоформление работодателем такого соглашения само по себе не лишает работника права на возмещение понесенных расходов, если работодатель знал, что работник выполнял трудовую функцию, используя личный транспорт в интересах работодателя, и допускал это.
При разрешении исковых требований о размере зарплаты и взыскании транспортных расходов, как счел ВС, в этом деле нижестоящие суды не установили ряд значимых обстоятельств. В частности, им следовало выяснить, какие системы оплаты труда и премирования были установлены ответчиком; имелась ли в штатном расписании фирмы должность прораба – производителя работ; какой размер зарплаты был предусмотрен по этой должности; какие условия предлагались торговым домом соискателям на рынке труда по вышеуказанной должности, в том числе при обращении в агентства по подбору персонала.
Также нужно было выяснить, извещался ли Михаил Пахомов работодателем при приеме на работу и в последующем о составных частях причитающейся зарплаты; соответствовал ли размер денежных средств, выплаченных работодателем сотруднику за спорный период, внутренним системам оплаты труда и премирования, сложности выполняемой им работы, количеству и качеству затраченного им труда, продолжительности его рабочего времени и обычному вознаграждению работника по должности прораба – производителя работ в г. Москве, если в штатном расписании работодателя отсутствовала такая должность. Кроме того, судом стоило выяснить, где находилось рабочее место Пахомова, имела ли его работа в должности прораба – производителя работ разъездной характер, каким образом он добирался до места производства работ, была ли его работа связана с использованием своего личного транспорта, понес ли истец расходы, связанные с использованием им в процессе осуществления трудовой деятельности своего личного транспорта в интересах работодателя.
Вместо этого, заметил ВС, суды сослались лишь на то, что истцом не представлено доказательств, с достоверностью позволяющих сделать вывод, что между сторонами была достигнута договоренность об ином размере оплаты труда, нежели 25 тыс. руб., а также на отсутствие доказательств несения истцом транспортных расходов в связи с осуществлением им трудовой деятельности у ответчика, освободив от бремени доказывания работодателя, возложив его исключительно на работника, являющегося более слабой стороной в трудовых правоотношениях. «При этом судебными инстанциями не принято во внимание, что трудовой договор между работодателем ООО ТД “Окна” и Михаилом Пахомовым в письменной форме не заключался, каких-либо приказов в отношении Михаила Пахомова работодателем не издавалось, трудовые отношения работодателем оформлены не были, соответственно, в такой ситуации Михаил Пахомов не мог располагать документами, связанными с его трудовой деятельностью в ООО ТД “Окна”», – отмечено в определении.
ВС также обратил внимание на то, что истец ссылался на интенсивную трудовую нагрузку на должности прораба –производителя и что при таких условиях работы, являясь многодетным отцом и имея на иждивении троих детей и жену, он никогда бы не согласился работать за 25 тыс. руб. в месяц. В подтверждение размера зарплаты мужчина представил в суд первой инстанции распечатку с интернет-сайта по подбору персонала и поиску работы о том, что ответчик обещал соискателям аналогичной должности зарплату от 100 до 120 тыс. руб., с указанием о выплате к зарплате бонусной части, компенсации ГСМ и услуг мобильной связи.
«Доводам Михаила Пахомова, приводимым в обоснование исковых требований о взыскании задолженности по заработной плате и транспортных расходов, а также представленным документам со стороны истца и ответчика суды первой и апелляционной инстанций в нарушение требований ст. 56, 67, 196 (о доказательствах и доказывании, об оценке доказательств) ГПК РФ надлежащей правовой оценки с учетом норм права, регулирующих спорные отношения, не дали», – заключил ВС, который выявил формальный подход нижестоящих судов к рассмотрению этого дела, что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства и права истца на справедливую и компетентную судебную защиту.
Верховный Суд также счел, что нижестоящие инстанции не привели мотивов и не обосновали, почему они пришли к выводу о том, что сумма в 1 тыс. руб. является достаточной компенсацией причиненных истцу нравственных страданий. Они не дали оценки ряду обстоятельств: работодатель на протяжении всего периода работы Михаила Пахомова трудовые отношения с ним не оформлял, не производил за работника начисление и уплату страховых взносов в соответствующие фонды и обязательных платежей в налоговый орган. Тем самым фирма продолжительное время нарушала трудовые права сотрудника. Незаконными действиями работодателя работнику был причинен моральный вред, выразившийся в его психологическом угнетении и ухудшении состояния здоровья. Из-за отсутствия трудового договора сильные переживания испытывала и супруга истца, которая в отсутствие необходимых документов не смогла оформить льготы на детей, по этому поводу в семье неоднократно происходили ссоры, что причиняло глубокие страдания истцу.
ВС также отметил, что присужденная сумма судебных расходов вдвое меньше заявленной истцом, что также нарушило его права. В связи с этим он отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Антон Лебедев отметил, что в рассматриваемом случае гражданин устроился на работу за денежное вознаграждение, которое он ни разу не получил, и продолжал работать полгода. «В ситуации, когда другой работы нет, это могло действительно произойти. Когда мужчина предъявил требование по оплате труда, ему пришлось обращаться в суд. В российской практике трудовых споров есть существенный перегиб в сторону работника. Встречаются удовлетворения требований даже на основании очевидно поддельных документов. Судя по оставлению решения в силе вышестоящими инстанциями, три инстанции считают сумму в 7 тыс. руб. достаточной для оплаты работы адвоката над делом в течение пяти месяцев. Объективно можно говорить, что в Москве не найдется адвокатов, желающих вести такое дело за эту сумму. Это означает, что истец понес расходы в большем размере, а компенсация этих расходов в меньшем размере формирует убытки истца. При этом со стороны судебной системы регулярно слышны голоса о недоступности юридической помощи для граждан по причине дороговизны. Именно таким образом и формируется эта недоступность. Будем надеяться, что на повторном витке дела истец сможет заявить судебные расходы за все инстанции на протяжении двух лет и получит их полную компенсацию», – выразил надежду он.
По словам адвоката, моральный вред в отечественной судебной практике уже стал понятием философским, поэтому взыскание в размере 1 тыс. руб. совсем не удивляет. «По моему мнению, от таких решений граждане повторно получают моральный вред, когда понимают, что их нравственные страдания оценены как два похода в сеть фастфуд-питания, а рассмотрение дела заняло больше года. Все позиции, изложенные ВС в этом определении, не новы и встречались ранее. Однако суды нижестоящих инстанций придерживаются своего мнения, что сказывается на качестве правосудия и длительности процедуры восстановления нарушенных прав. Посыл ВС для нижестоящих инстанций можно истолковать примерно так: “хватит заниматься делопроизводством, начинайте заниматься правосудием”», – полагает Антон Лебедев.
Генеральный директор, партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев согласился, что ВС продолжает борьбу с формальным подходом к рассмотрению споров судами нижестоящих инстанций, что прослеживается и в рамках других категорий вспоров. «В рассматриваемом деле Суд фактически указал на неполное выяснение обстоятельств дела, что является крайне важным, так как истец, как работник, является более слабой стороной трудовых правоотношений. ВС, по сути, дал пояснения, что именно должно было быть исследовано судом первой инстанции и кем должно доказываться (это бремя должен нести не только работник, но и в не меньшей степени сам работодатель)», – подчеркнул он.
Эксперт также обратил внимание на разъяснения Судом порядка определения нижестоящими инстанциями суммы компенсации морального вреда. «ВС исходил не только из необходимости определения причиненных напрямую работнику страданий, но также учета их во взаимосвязи с моральными страданиями и переживаниями супруги истца, что, безусловно, могло отражаться и на психологическом и физическом состоянии самого истца. Суд указал на необходимость выяснения всех обстоятельств при определении суммы компенсации морального вреда, на недопустимость немотивированного установления ее размера», – заметил Антон Алексеев.
Зинаида Павлова
